Arianna Richmond
Арианна Ричмонд
11 Огрониос 822 г. | 22

Я всего лишь женщина, и не слишком сведуща в военном деле,
но, по моему скромному мнению, лучше недооценивать свои силы,
чем силы противника.ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯБудущая королева Дортона появилась на свет в богатом западном графстве Лейфорд. С высокого холма, на котором располагался замок ее отца, она с детства училась обозревать свои владения, которые со временем начали простираться далеко за пределы ее поля зрения. Долгие годы она оставалась единственной, обласканной всесторонним вниманием наследницей своих родителей, людей весьма незаурядных, которые не только занимали места предков, но и вписали свои имена в историю ее королевства. Ее отец, Натаниэль Ричмонд, был влиятельным западным графом, который стремительно делал карьеру. Мать, Сара Хоук, навсегда запомнилась как любовница и первая фаворитка Безумного короля, ради которого она оставила семью. Предательство Сары оказалось первым испытанием для Арианны, которое закалило ее характер и ум, показав цену привязанности и ценность власти.
Ее жизненный опыт ширился и возрастал задолго до того, как она могла его осознать. В 831 г., когда девочке было девять, Рич Хилл потрясли известия об убийствах, которые были делом рук безумца Уттера II. В плену своих губительных фантазий, король отравил на пиру ее деда вместе с другими дворянами. Кроме того выяснилось, что в тот же вечер без вести пропала любимица короля - мать Арианны. С тех пор судьба последней была тесно связана с судьбой отца, который в свою очередь внимательно следил за обстановкой в королевстве. Он не мешал достигать своих целей новому претенденту на власть, появившемуся в результате возмущений привилегированного сословия. Однако Ричмонды не поддержали его, оставляя за собой право слова, и девочка вскоре узнала почему. У низложенного монарха был законный наследник Стефан, который в 837 г. вернулся из изгнания, воспользовавшись поддержкой ее отца. Сразу после этого состоялись две свадьбы, которые фактически определили судьбу Дортона. Свадьба Натаниэля Ричмонда стала прикрытием для сбора заговорщиков, за ней последовала свадьба кронпринца Стефана и Арианны, которая скрепила брачным ложем политический союз. В пятнадцатилетнем возрасте Арианна оказалась в центре политического заговора и гражданской войны, обретя законные права на трон.
События войны немало закалили и отшлифовали характер девушки. В конце 838 г. все обитатели континента от горных хребтов на севере до ласковых южных морей, узнали, что их новая королева не только хороша собой и родовита, но и примерно образована, умна. Впрочем, и негативные черты ее характера недолго заставили себя ждать. За внешней твердостью и напористостью обнаружилось своеволие, за быстротой реакции и решительностью - импульсивность. Все эти качества, которые король заметил с тех пор, как они стали проводить больше времени вместе, подорвали их брачный союз. Подарив королевству наследника в 839 г., Арианна заняла место в Палате лордов и принимала деятельное участие в заседаниях, поражая вассалов зрелостью мысли и остротой своих слов.
Постигшая ее неудача в семейной жизни, а кроме того потакание со стороны ряда верных ей подданных, спровоцировали королеву к ряду спорных шагов в 844 г., когда ее земли были потрясены пиратским вторжением. Арианна самолично отправляется на север, чтобы способствовать союзу с северными ведьмами. Не получив позволения короля, она действует от его имени, и довольно успешно. Союз заключен, но предпринятое путешествие отражается на репутации Ее Величества, которую окончательно губят события на руаширской свадьбе. Столкнувшись с пиратскими лазутчиками и ведьмой, которая затемняет ее рассудок проклятием, королева пропадает без вести. Отыскать ее удается не сразу, в одном из кадамирских портов, после чего гвардейцы доставляют ее в столицу. Распрощавшись с надеждами на расположение короля, Арианне приходится коротать дни запертой в Скарборо, в нелестной компании новой любовницы Стефана, леди Одилии. Придворные сплетни и отсутствие привычной ей широкой поддержки отравляют ее жизнь. А впрочем, главного им не отнять - она все еще женщина, к своим двадцати двум годам испытавшая многое. Та, что была рождена править и покорять изменчивые сердца людей.
Внешность: Léa Seydoux
ИНФОРМАЦИЯ ОБ ИГРОКЕ
Связь с вами: есть у Натаниэля Ричмонда
Как вы нас нашли: по приглашению Его Величества Короля

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Справедливо ли обвинять женщину, потерявшую народившееся дитя,  даже если о его  существовании в своем утробе она не знала, в безрассудстве?   Женщину, что ощутила невыносимую боль – физическую боль, которая заставляла глаза окутаться пеленой, сознание помутиться, и тело претерпеть агонию, а теперь же, испытывающую еще моральную, не вдвое, и не в трое, а в сотни раз превосходящую предшественницу? Женщину, сердце которой сейчас пронизывают тысячи маленьких острых иголочек страха, заставляя его кровоточить с такой силой, что в алой жидкости можно было бы утопить весь Дортон? Страха ни за свою жизнь, ни за судьбу монарших земель или его подданных, а одного маленького пятилетнего мальчика? Ее мальчика,   ее сына, ЕЕ Альфреда,  что представлял собой всего лишь ни в чем неповинное дитя, которое не может и не должно нести наказания за чьи-то прегрешения.  Женщину, уже лишившуюся только-только начинающую зарождаться жизнь, являющуюся частичкой ее собственной, и мать, которую одолевал ужас при мысли, что она может потерять еще и его - своего первого, теперь уже навсегда единственного, ребенка.  Справедливо ли? Конечно, нет! Но что, если эта женщина -  королева? Скажете «да»? Но разве, правители многим отличаются? В их жилах течет особая кровь?  И поэтому они  думают по-другому? Чувствуют по-другому?  Действуют по-другому? По крайней мере, должны! Даже независимо, хотят они того или нет.
Арианна это прекрасно понимала. Данный урок  ныне властвующая королева усвоила еще много лет назад, оказавшись посреди смуты, а затем, и выйдя замуж ради того, чтоб осуществить чьи-то  стратегические планы. Дочь Натаниэля Ричмонда смирилась, что было не свойственно ей по натуре, и тем более, как носительнице данной фамилии. Привыкла.  И, самое главное - быстро освоила правила, став, как она считала, самостоятельным  игроком в этой партии, а так же смогла выдерживать тягость ноши королевского венца на голове и груде ответственности на женских плечах, не жалуясь. Только этой ночью, она дала слабину. Подчинилась воле чувств, а не разума, задвинув второй куда-то далеко на задний план. Послушала свое кричащее от предательства и отчаяния сердце. Последовала материнскому инстинкту, как женщина, а не ее Величество. Думала ли она о последствиях? Думала ли о том, чего добьется? И какую цену придется в итоге заплатить? Великий Творец, как много вопросов, нависших над головой, словно рой взбешенных ос, готовых вот-вот пойти в наступления, обнажив свои жала. И как мало ответов, что могли бы стать спасением, если таковое вообще возможно. Тогда, покидая замок графа Мориа через окно, королеву они не волновали, впрочем, как и все остальное. Единственной мыслью, что эхом колокольного звона отдавалась в сознании, являлось одно лишь желание, затмевающее все остальное. Желание оказаться рядом с сыном, заключить его в свои объятия, и защитить от всего того, что может случиться. Да, в нем Арианна  была наивна, глупо полагая, словно сможет одна что-то сделать, ведь того ребенка, что носила под сердцем, пусть и не зная об этом, она уже не уберегла. Да пренебрегла здравым смыслом.  И, да, поддалась спонтанному импульсу, что был вызван навалившимися на нее этим вечером подобно тяжёлому надгробному камню событиями, начиная от проклятия, потери ребенка, и  заканчивая жестокими обвинениями супруга, что в конечном итоге переполнили чашу, пусть и сама себя она винила не в меньшей степени. Впрочем, как и его.  Яд мог бы избавить ее от подобных мучений, но при этом, сойти за трусость. Поэтому, единственным выходом Ричмонд видела для себя побег.
Жалеет ли она об этом сейчас, поднявшись на судно и вдыхая соленный морской воздух, в ожидании того, как оно причалит к пристани в Лейфордском порту? Пожалуй, этого никто и никогда не узнает.  Как и сама Королева, страх за ребенка которую, вынуждал совершать те поступки, на  просчет и взвешивание всех «за» и «против» которых не было времени. Да и способна ли она была на это, ведь, даже находясь уже в море, Арианна все еще слабо отдавала себе отчет, смутно припоминая приступ истерики, в котором перевернула комнату, что являлась ее покоями в Раушире, и как, словно в тумане, сваливала драгоценности в мешочек, решительно, хоть весьма спонтанно и необдуманно, отважившись на побег.   
Две ладошки легли на живот в попытке обмануться и ощутить тепло того, чего там нет.  Больше уже не будет.  Интересно, кем бы оказался малыш, которому так и не суждено появиться на свет? Мог бы это быть сын, или маленькая принцесса? В горле застрял огромный ком, перехвативший дыхание, а глаза наполнились непрошеной влагой. Женщина закусила губу и ухватилась рукой за деревянную балку, по правую сторону от себя, почти впиваясь в нее ногтями. Зачем Арианна изводит себя еще больше, к чему эти мысли, воспроизводящие в мозгу события, которым не бывать! Она не должна показывать заплаканных глаз, не смотря на то, что никто не узнает в ней королеву, она должна быть сильной, чтоб выстоять, иначе, ей не уберечь Альфреда. Думы о сыне заставляют сделать глубокий вдох. Сколько прошло времени в пути, какое расстояние преодолел корабль, и далеко ли плыть до столицы, спроси вы женщину сейчас, вряд ли она смогла дать вразумительный ответ. Ей казалось, что прошла целая вечность, так как ее Величество утратила связь с реальностью еще той злополучной ночью. Минуты казались часами, а те, в свою очередь нескончаемой вереницей  дней, походивших один на другой.  Не помутился ли ее рассудок? Кто знает, быть может, она возлегает на ложе в своей опочивальне, а все происходящее, как и это корабль, шум волн, крики чаек, одна лишь игра больного воображения, что удумало  разыграть с королевой злую шутку.
Находясь всеми мыслями с сыном, королева даже не обратила внимания на суматоху, внезапно возникшую на борту. До ее слуха доносились крики, топот быстрых шагов, тяжелые удары, но они отскакивали от сознания Арианны, столкнувшись со стеной равнодушия, а затем…  Затем, королеве сообщили, что дальше женщина не поплывет, и не смотря на прошлую договорённость она  будет выдана Дортонским гвардейцам.  В другом расположении духа, она бы обязательно съязвила на предмет того, с каких это пор пираты подчиняются воле Короля, но не стала. Холод кинжала, подаренного Тарквином и висевшего все это время на поясе, чувствовался даже через ножны и плотные слои ткани ее одеяния, соблазняя обнажить острое лезвие и пустить кровь тому, кто посмеет стать на пути матери к ее ребенку, которому может угрожать опасность. Но она остается королевой, невозмутимой и своенравной, той, кому не пристало драться как трактирной девке. И пусть сейчас она сражена, ее голова не опуститься, она самостоятельно отправится к рыцарям красных плащей, не противясь на этот раз приказу супруга,  но не забудет. Никому, и ничего.

Отредактировано Arianna Richmond (25.03.2018 00:55:46)